Дата | 30.01.2023 В рубриках: Общество

Спать возле окна на верхней койке с ленинградскими белыми ночами, при первом взгляде кажется ужасным обстоятельством. Только не в дни предстоящей сдачи вступительных экзаменов. Есть возможность спокойно и без суеты читать свои записи по математике, истории и географии, даже ночью. Действительно, волшебная магия белых ночей.

Петка рассматривал дедовскую довоенную схему расположения казарм и других зданий недалеко от станции «Горелово». По всей видимости, ориентирами будут дореволюционное здание вокзала и поселковая гореловская баня. И где эта баня?

До подъёма оставался час, слышно было, как дневальный свободной смены с помощью шланга моет туалет и умывальную комнату. Второй дневальный «машкой» драит пол возле тумбочки и канцелярии. Дежурный по батарее в телефонном разговоре уточняет, когда абитуриентам выдавать нагрудные номера для сдачи беговых нормативов.

Внутреннюю службу несли срочники, прибывшие для поступления после года службы в армии. Таких абитуриентов в солдатской форме примерно десятая часть от всех желающих стать «инженерами человеческих душ». Предстоял трудный день на беговой дороге.

«Вокзал видел, вот он на схеме. Рядом с нашей казармой старое здание, похоже, это и есть та казарма, будет находка номер два. Прошло тридцать пять годков, а дед Пётр помнил всё до мелочей. Как раз тридцать лет Победы отмечали. Скоро стартует Московская олимпиада. Там бегать будут! Баня. На территории училища бани нет. Ладно, с этой баней. Когда поведут мыться, на месте и разберусь. Сначала надо поступить. Все абитуриенты ещё спят, из угла по диагонали в соседнем кубрике слышен храп. Удобно, когда кровать рядом с приоткрытой оконной фрамугой, свежий тёплый воздух радует, погода шепчет, — потянувшись и слегка зевнув, Петка положил записи под подушку, — хорошо, если польза будет от этой писанины. В противном случае, зря посещал бесплатные курсы подготовительного отделения пединститута. Сегодня надо обязательно сдать бега. Уже появились первые пустые кровати и в нашем кубрике».

— Батарея! Подъём!

— Батарея! Подъём!

— Батарея! Подъём!

Неожиданно громко заорал дежурный, подхватил дневальный. Продолжили войсковые стажёры, их двадцать человек на три этажа казармы, через год будут лейтенантами.

— Выходи строиться!

— Выходи строиться!

— Выходи строиться!

В таком же порядке звучала и эта команда армейского уставного лексикона.

— Батарея! По половой щели равняйсь!

Старшина батареи стажёр сержант Токарев подал команду с учётом особенностей казарменного пола четырёхметровой вагонки.

Между досками были небольшие щели, служившие главным ориентиром равнения носков обуви первой шеренги. Никто не обратил внимания на лёгкие смешки тех, кто был в этой интимной теме.

Зато взводные пятой батареи получили нужную информацию на предмет венерических заболеваний как следствие самовольных отлучек их будущих подчинённых курсантов.

«Началось! Главное, не отставать и не делать лишних движений, стать в строй и стоять тихо, внимательно слушать, что скажут. Сегодня день особый. Ба! Чернявый старший лейтенант! Как его? Надо вспомнить. Чумацькый шлях. Правильно, Чумак. Кажется, Владимир Анатольевич, или, наоборот. Неважно».

Возле сельской школы люди ждали рейсовый автобус «Семёновка – Чернигов». Как всегда Петку провожали бабушки Уля и Марфа, из родственников на старом времён войны германском подарочном от коменданта Пауля Зегерса велосипеде приехал крёстный Иван Урожок колхозный пасечник, фотограф и парикмахер с трёхлитровой пластмассовой канистрой мёда. Баба Марфа в руках держала два небольших клунка с творогом, сметаной и маслом, рядом с бабой Улей стояла плетёная корзина с мясом и салом, поверх домашняя сотня куриных яиц.

— Отец встретит, выходи, где поворот на улицу Рокоссовского.

— Хорошо.

Посадка в «пазик» прошла без давки, желающих мало, мест много. Под сиденье поставили корзину, рядом уложили клунки.

— Гаврила Петрович! А вы куда собрались?

— По кузнечному делу. На экзамен. Корюковка. А ты когда в свою бурсу?

— Через неделю. Послезавтра двухнедельный заводской отпуск прекратится, первый в моей жизни рабочий отпуск, — рядом сидел кузнец, можно и поговорить, в дороге не так скучно будет.

— Как-то видел, бегаешь на длинные дистанции?

— Готовлюсь. До Шевчихи и обратно, лесом. В этой, как вы говорите, бурсе, прежде чем допустить к вступительным экзаменам, надо физподготовку сдать.

— Оно и правильно. Мы вот с твоим дедом Филиппом во время войны набегались, особенно в этой Брянской разведшколе. Век буду помнить!

Утренний лесной туман накрыл серебристо-серой пеленой территорию бывшего кавалеристского дома отдыха. Сквозь кроны сосен на безоблачном небе появились долгожданные солнечные лучики. Проголодавшие дятлы первыми нарушили многодневный дождевой покой, своими восторженными криками их поддержали сороки и сойки, на пока ещё мокрых сосновых ветках в ожидании грибного сезона сидели белки.

Разговор шёл на повышенных тонах. «Куратор» выговаривал генералу своё недовольство уровнем физической готовности агента с позывным «бухгалтер».

— Пойми, мозги есть, хорошо! Да и всё, что связано с ними. Семь языков знает? Отлично! И рукопашный бой, и стрельба, и вождение. Нож бросает точно в цель? Молодец! Только всё это «коту под хвост» при такой дыхалке. Срочно организовать бега на длинные дистанции и, для второго. Как его напарника? Позывной «кузнец»? Бегать! Бегать! И ещё раз, бегать! Я не говорю про обувные в яловых сапогах трассы концлагеря сорок километров за день. Надо подготовить, чтобы могли ноги унести в случае опасности.

— Так точно. Понял.

— Профессора отправили?

— Партизаны забрали, и семьи заодно, отправили обратно в Старый Угринов. Через два часа выход на связь.

— Что делают агенты?

— Бегают полосу препятствий с броском ножа в макет человека на ходу из разных положений. Капитан Павлов тренирует.

— Хорошо. Пошли, посмотрим.

Тренировочная зона располагалась в километре от штаба. После ливневых дождей грязь на пешеходных дорожках полностью отсутствовала.

«Немцы не дураки, все дорожки выложили булыжниками и камнями. Про ливнёвки не забыли. Луж совсем нет. Да и спортивные сооружения сделали на совесть, — про себя размышлял главный диверсант страны, — danke, danke. Das ist sehr gut. Вовремя провернули операцию возвращения объекта. Всё в целости и сохранности. Место хорошее, душевное. Скорее всего, Дома отдыха кавалеристов здесь больше не будет. Как и самой кавалерии».

Агент «кузнец» стоял на исходном рубеже, «бухгалтер» бежал дистанцию, ближе к финишу явно видно «язык висит на плечах», завершающий рывок и, свалился в песок.

— Хорошо, норматив есть! Очередной! Старт! Пошёл!

Капитан Павлов выжимал из агентов последние соки. Теперь, еле дыша, на исходном уже стоял «бухгалтер», Гаврила быстрым шагом преодолел бревно, перепрыгивая через полутораметровый забор, на ходу бросил нож в макет человека, поразил грудь. Сложнее всего приходилось десять метров ползком под колючей проволокой, упражнение «минное поле», за ним сразу бросать нож в другую неудобную для правши сторону и, тут же по канату на три метра вверх, пять метров руками пощупать каждую перекладину и канатный спуск вниз. Обратный путь пройти «змейку», бросить гранату в окоп, перепрыгнуть двухметровый ров с водой, нырнуть «рыбкой» в кольцо с броском ножа после кувырка и, в завершении, по глубокому песку двадцать метров финишной прямой.

— Всё! На сегодня хватит. Час на отдых, потом обед, — молодой капитан вытер пот со лба, искоса посмотрел в сторону гостей, тихо добавил, — после обеда скажут, что будем делать. Разойдись.

Из беседки не менее получаса за тренировкой молча, наблюдали генерал Васнецов и «куратор». Агенты, не то диверсанты, не то разведчики, а может и то и другое помогали друг другу выжимать мокрые от пота гимнастёрки, убедившись, что у начальства к ним нет никакого дела, двинулись в сторону бани.

«Да, пашут они прилично. Такие нагрузки в тридцать пять лет не каждый и выдержит. Хотя, что нагрузки? Всё зависит от питания, а лучше, чем своя деревенская еда ничего в мире нет, — генерал на миг задумался, — и всё-таки Павлов их не жалеет, жестковато общается, жестковато».

— Капитан, что скажешь? Чем порадуешь? Или огорчишь? Давай, говори как есть, — спокойно дружеским тоном начал разговор «куратор».

— Прорабатываем последние штрихи.

— Ты помнишь, что сказали партизаны?

— Вы про их дыхалку на длинные дистанции?

— Тут дело ответственное. Другого такого деревенского бухгалтера по всему Союзу не найдём. А задание предстоит ответственное. Разведка это тебе не диверсия.

— Понятно. Так что дальше?

— Надо начинать бегать кроссы по пересечённой местности.

После обеда Ванька Толстой принёс радиограмму от партизан. Семьи в Старый Угринов с польской территории доставлены. Профессор из концлагеря Заксенхаузен сообщил информацию, интересующий человек будет выпущен на свободу примерно в начале сентября и не раньше. Предварительно численность повстанцев из числа галичан и волынян насчитывает более ста тысяч человек, в основном ведут борьбу против поляков, наблюдаются единичные стычки с партизанами, освобождают местных людей при отправке на работы в Германию.

— Настоящая шахматная партия, мать твою, — прочитав радиограмму «куратор» выругался отборной матерной бранью, — наверняка все их абверы уже взяли за жабры этих повстанцев и заставят воевать против Красной Армии «как пить дать», и, с этим не поспоришь. И куда внедрять бухгалтера? По какой легенде? Ума не приложу. Хотя, было бы что прикладывать. Ты что думаешь, генерал?

— Ещё есть время. Подождём. Я поставил задачу заодно с бегом вспомнить и топографию, ориентирование на местности. В тайниках заложили по банке американской тушёнки. Найдут, значит, зачёт.

— Хорошо.

На масштабной карте взводного Павлов определил агентам получасовой маршрут бега лесом, с подъёмами и спусками.

— Петя, ты только представь, до обеда бегали, после обеда бегали. И, не просто так, а по времени и с компасом, — Гаврила Петрович по привычке полез в карман за беломором, вспомнил, что курить в автобусе нельзя, продолжил, — потом поняли, что партизаны нас заложили, когда на втором задании мы с Филиппом еле ноги унесли. И как только немцы в своей форме могут быстро бегать?

Жёлтого цвета «пазик» получивший в народе прозвище «желток» выезжал на окраину посёлка Холмы, через тридцать километров Корюковка. А Гаврила всё рассказывал и рассказывал, скоро будет семь лет, как истёк срок его подписки о неразглашении тайны, и был несказанно рад, что у него есть такие внимательные слушатели как Петя и его баба Уля, сестра лучшего друга Филиппа.

«А главное я им так ещё и не рассказал, — про себя радовался кузнец, — ничего, подождут».

Вечером после ужина «куратор» собрал всех за стол самой большой беседки рядом с управлением. По давно заведённому правилу никто никакие записи не вёл, обязаны воспринимать только на слух.

— Ситуация меняется не по дням и часам, а по минутам. Скоро дело дойдёт и до секунд, — со слов повара «анатолич», он же «куратор», на миг остановился, с листа выстраивая свою речь, спасибо радиограмме, —  выражаясь шахматным языком, цейтнота нет, да и цугцвангом пока не пахнет. Вопрос стал ребром: куда будем засылать бухгалтера? Семь легенд разработали и, нам маячит тупик! Будем размышлять. Слушайте внимательно. Кто для нас человек из концлагеря? Мы даже не знаем его фамилии, про имя и отчество, откуда родом, молчу. Он кто? Как руководитель или просто теоретик? Повстанцы из числа галичан и волынян, кому мы хотим помочь выйти из нищеты и рабства, создали целую дивизию. Местные жители туда пошли. Каким образом, добровольно или насильно, мы не знаем. С партизанами на контакт они идут неохотно, что для нас есть странно. Есть у повстанцев и свои лихие командиры. Как они связаны с узником концлагеря, мы пока не знаем. Косвенно можно предположить, что ими уже руководят немцы и, готовят к боям с Красной Армией. Надо срочно разбираться с философией их символики, это будет возможно в ближайшее время, Сидор сообщит. В перспективе, когда сделаем первые шаги по европейской земле, будет поздно и, тогда на территории галичан и волынян, возможно, начнётся нескончаемая партизанская война против нас. Если по мне, то надо вернуть эти земли обратно полякам, пусть дальше сами разбираются, только такой сценарий возможен, если поляки для нас будут недружественной страной. У поляков две армии «Крайова» и «Людова», что-то в этом роде и, единства между ними нет.

— Получается, что надо делать восьмую легенду? Если верить последним сообщениям, — воспользовавшись остановкой «куратора», своё видение ситуации, как художник взмахом кисти, изобразил подполковник Толстой.

— Иван прав. Он говорит про открытие второго фронта. Эти англосаксы хоть и являются прямыми наследниками германских племён англов и саксов, на самом деле нас ненавидят ещё больше, чем немцы. Если Сидор сообщит, что повстанцы наши враги, то человек из концлагеря нам нужен, сыграть в долгую историю. Чтобы владеть информацией, заслать к ним в Европу, возможно и за океан. Лично я считаю, «к бабке не ходи», западные спецслужбы заберут к себе всех подлецов, кто сейчас против нас. Они все побегут в западном направлении, их примут с распростёртыми объятиями. Вопрос в том, сколько, больше или меньше. Наш «бухгалтер» должен быть в числе тех подлецов, точнее, беглецов. Всё идёт к тому, что Гренок Филипп Кириллович начинает превращаться в европейского профессора «Аненербе» гражданина германо-жидо-польских кровей и будет он «Штейн Алекс Янкелевич». Поздравляю!»

— Нет слов, просто «картина маслом», — генерал Васнецов первый раз за день улыбнулся.

— Надо всё проработать до мельчайших деталей. Главное, успеть, чтобы из концлагеря вышли вместе «узник» и наш «камень». Такой позывной будет у тебя, Филипп. Почему?

— Слово «штейн» в переводе на русский язык означает «камень». Спасибо, что не кирпич, — Гаврилу враз прорвало, смеялся вместе со всеми от души.

— Получается что «камень», то есть, моего друга надо будет положить в концлагерь? Посадить?

— Гаврила, не переживай, «слипый казав, побачимо», — на этот раз, смешно стало тем, кто знает украинский язык, кроме Гаврилы.

— Перевожу на родной русский язык «слепой сказал, посмотрим», такое часто можно слышать в моём родном городе, лежишь под черешней с закрытыми глазами и открытым ртом, а тебе в рот падают спелые черешенки, — на этом «куратор» объявил завершение беседы, — теперь перейдём к главному.

Все от неожиданности так и обомлели, притихли, сидели и смотрели каждый в свою точку, о чём пойдёт речь дальше предположить никто не мог, в одночасье сладкие в мечтах черешенки напомнили горький миндаль. Даже дуновение лёгкого ветерка, пропахшего вкусом недавно скошенной травы, ощутить было невозможно.

— Кто мне скажет, с какой главной целью на запад в Карпаты отправили большой партизанский отряд Сидора Ковпака? Думайте, время пошло, — «куратор» встал и вышел из беседки к туалету.

Никто не проронил ни слова, понимали, что в такой ситуации «молчание – золото». Через пять минут «куратор» вернулся на своё место.

— Ладно. Не парьтесь, понимаю. Здесь немного истории и, она, историческая наука в будущем сыграет, возможно, не только хорошую, но и страшную роль, — пауза длилась, казалось целую вечность, — именно для территории Украинской Советской социалистической республики. Партизан из Путивля отправили для установления единства с населением галичан и волынян! Надо протянуть руку помощи и вечной дружбы многострадальным от польского гнёта народам галичан и волынян. Какие мы знаем народы современной Украинской Советской социалистической республики, объединённых в одно официальное название «украинец», чтобы избежать между ними противоречий в будущем? Правильно, мы уже забыли про подолян, древлян, полян. Ещё сиверяне рядом, напоминает только город Новгород-Сиверский. Смоленск знает, что они народ кривичи? То-то и оно. Очередь за галичанами и волынянами, захотят они забыть свою родословную и стать советскими украинцами, вопрос. Сегодня мы точно не знаем, что происходит на тех землях, сведения противоречивые. Но, для начала нам здесь предстоит срочно изучить два документа, первый это Переяславская Рада 1654 года, второй документ Берестейская уния 1569 года. До 1939 года Украинская Советская социалистическая республика условно жила по закону первого документа, с 1939 года в полном объёме добавился и второй документ. Это не просто документы, это заклятые враги! Гремучая смесь!!! Представьте, что в одну клетку посадить тигра и козла. Результат подсказать? Так что, подполковник Толстой, завтра утром привезут эти документы. С агентом «камень» изучить полностью. Гавриле прочитать для общего понимания. Церковные дела могут наломать много дров. Ещё раз говорю своё личное мнение, «насильно мил не будешь», самый простой способ избавиться от этой головной боли с народами галичан и волынян, вернуть их на польскую действительность, обратно, как было до 1939 года. А пока будем работать в указанном для нас направлении. Ждём информацию от Сидора. Так что нас с вами ждёт настоящая беговая дорога.

Через дорогу от автовокзала Корюковки на полную мощность работала картонажно-полиграфическая фабрика, из разнообразной продукции особую известность получила молочная упаковка в форме тетраэдра. Десять минут стоянки автобуса, вышли вместе, Гаврила Петрович достал из пачки беломорину, прикурил. Расставание длилось недолго, кузнец пожелал Петке удачи и направился в сторону фабрики.

«Обязательно надо поступить! Даже ради Гаврилы Петровича! Ведь с дедом Филиппом в годы Великой Отечественной войны выполняли нормативы. И всё было хорошо, — сидя на трибунной скамейке стадиона, размышлял Петка, — а я чем хуже? Надо постараться сегодня уложиться в нормативы. Объявили окончание часового отдыха после приёма пищи. Метрах в десяти этот, Игорь Телегин, сын комдива, среди своих друзей, генеральских сынков речь толкает, надо послушать».

— Пацаны! На сотке сильно не рвите, можно растянуть мышцы и, тогда кросс бежать будет бесполезно. Разминайтесь. Что касается кросса, то здесь надо бежать вместе, главное не победа, а уложиться в норматив. Нужен «паровоз»!

— Что за зверь такой?

— Кто хорошо бегает на длинные дистанции, знает график бега на результат, чтобы остальные тянулись за ним. Такая тактика бега. Главное кросс, сотку дадут перебежать. А вот кросс вряд ли.

«Мегафон», так прозвали начальника физической подготовки училища, говорил и говорил, инструктировал, наконец, дошли до главного, стали выдавать нагрудные номера и объявлять пары беглецов на сотку. Дубрава получил номер три семёрки, Белов тут же вспомнил портвейн.

«Не дай бог приклеится это прозвище «портвейн», — сразу подумал Петка, — не отмоюсь, точно надо «белому» по башке настучать. Его отец не обидится».

— Тарент и Слободянюк на старт, приготовиться Шишов и Митрофанов.

— Статник и Сергеев на старт, приготовиться Дубрава и Насибуллин.

— Буров и Чапурин на старт, приготовиться Белов и Ярмоленко.

Кросс бежали через час после обеда, к этому времени Финский залив подогнал стального цвета небольшую тучу, после палящих солнечных лучей, наконец, повеяло прохладой. Зачитали списки забегов, Петка оказался в группе двадцати, где был Телегин и восемнадцать генеральских сынков плюс непонятно Статник, рядом с ними в спортивном костюме постоянно крутился тот самый чернявый командир взвода Чумак.

По нормативу пришлось бежать три тысячи метров, а не тысячу, как объявили вчера. Старт прошёл нормально, две шеренги по десять человек, Дубраву поставили в центре второй шеренги. Для всей группы, кроме Телегина, оказалось большой неожиданностью присоединение к бегущим абитуриентам в середине дистанции знакомого старшего лейтенанта. Тут Петка сообразил, что надо занять лидирующую позицию, стать тем самым «паровозом» для генеральских сынков.

Как в итоге оказалось, в «группе Телегина» на этой беговой дороге норматив выполнили все двадцать абитуриентов.

29 января 2023 года. 

Сергей Роща

Рассказ (глава XIII, роман «Нож бухгалтера»)

Эта запись была опубликована 30.01.2023в 08:29. В рубриках: Общество.


Другие новости