Глава первая «ЖЭК-4». Солнечный день апреля знаменовался повсеместным отключением парового отопления. Прораб жилищно-эксплуатационной конторы Михалыч на скорую руку раздавал суточные задания слесарям, сварщикам, плотникам, водителям, дворникам и всей остальной братии четвёртого по счёту местного коммунального хозяйства старинного исконно русского города Чернигова. Все сотрудники сидели тихо, внимательно слушали и записывали указания, ждали начальника ЖЭКа. На кону каждого из них висела квартальная премия.

Первой зашла бухгалтер, красивая стройная женщина средних лет с причёской на бигудях в белой с вышивкой просвечивающейся блузке незамужняя Вера Матвеевна Матусько, поправляя слегка задранную стандартную до колен юбку серого цвета, на миг остановилась и, окинув взглядом присутствующих работников, уверенно прошла на своё служебное место президиума. За ней, довольный жизнью вприпрыжку с улыбкой масляного кота проскакал холостой Георгий Валентинович Громыхайло, проверил на прочность стол для президиума, подошёл к трибуне.

—  Михалыч, отправь в мой кабинет плотника, пусть поправит стол, одна ножка надломилась, — всем стало понятно, чем там, на том столе занималось их начальство, но виду никто не подал, так как понимали, что любая реакция на такой пассаж может обернуться окончательной потерей квартальной премии. Все ждали, когда же они, наконец, поженятся?

— Петрович, слышал? После совещания устранишь недостаток, — объяснять, что и как надо делать не приходится, не впервой эта страстная парочка с криками и стоном ломает «жековские столы».

— Начнём с очерёдности по важности для каждого из работников нашего коммунального предприятия, — все устремили напряжённые взгляды к трибуне, смотреть в глаза Громыхайло «себе дороже», громыхнёт, так громыхнёт, — премию получат все соответственно проделанной работы за период отопительного сезона.

Никто не поверил в такое чудо! Чеховская театральная пауза длилась недолго, слышно было, как первые весенние мухи настраивают свой инструмент противного гудения. Каждый с одобрением молча в сердцах, восхищался пушкинского возраста бухгалтершей «вот дала, так дала, всегда бы так».

— Я не слышу оваций! Где громкие продолжительные аплодисменты! Ура, товарищи! В Деснянском районе заняли первое место, по причине отсутствия аварий, — сделав свою паузу, продолжил, — какое в городе, пока не знаю.

Первые аплодисменты все услышали от сварщиков, это их главная заслуга, что обошлось без порывов на теплотрассах. Ещё помня прошлогоднее совещание, когда их всех, сидящих здесь, начальник «драл и в хвост, и в гриву» за последнее место в городском коммунальном хозяйстве, не веря в происходящее, с удивлением смотря в глаза, друг другу каждый про себя думал «вот дали, так дали, всегда бы так».

— Товарищи. Прошу внимания, — продолжительные бурные аплодисменты закончились, не успев начаться, — теперь переходим к следующему вопросу.

В порыве радостных возгласов сидящие в небольшом зале работники наконец-то обратили внимание на добрую и отзывчивую голубоглазую бухгалтершу. Отсутствовал бюстгальтер! Было видно, как темноватые соски пытаются пробиться наружу сквозь тонкую слегка прозрачную белую шёлковую ткань. Никто не посмел указать на её забывчивость после страстных объятий, как никто, нигде и никогда не обсуждал её неожиданные крики удовольствия, так как понимали, что это и есть настоящее женское счастье. Старый усатый жэковский сторож Андреич при таком случае всегда говорил, что «главное в семейной жизни оргазм жены».

— По итогам зимнего периода у нас есть успехи в спорте. Большая заслуга нашего спортивного инспектора Геннадия Александровича Оношко. Первые места на городских соревнованиях забрали биатлонисты и лыжники, хоккеисты золотой шайбы и плетёного мяча взяли бронзу, каждый, — сам Георгий Валентинович в молодости считался хорошим биатлонистом, как и Оношко, неоднократно выступали в составе сборной Черниговской области. Даже в возрасте Христа до сих пор соблюдают спортивный режим, — спасибо за работу. Товарищи! Наступает лето, впервые предстоит организовать чемпионат по футболу для детей разных возрастов под названием «Кожаный мяч».  Надо набрать минимум восемь команд из детей пятых, шестых и седьмых классов, других нам не надо. Если брать года рождения, то отсчёт пойдёт от первого сентября 1961 до первого сентября 1963 годов. Поэтому, срочно определить, в каких дворах дети без устали гоняют мяч, соорудить новые спортивные площадки, во всех школах подготовить футбольные поля. Команды могут быть как дворовые, так и отдельно от школы, но прописывать их как дворовые к отдельному адресу.

— Георгий Валентинович, две хорошие команды есть в районах «Кордовка», там живут русские семьи, дети учатся в русской школе номер два на Валу, и, «Красный мост», где венгерские евреи, рядом девятая украинско-еврейская школа. Я сам живу на улице Красноармейская, это Кордовка, из окна вижу постоянные настоящие футбольные сражения с переменным успехом для каждой команды. Так вот, русские называют венгров «жидовские бомбилы», у них там настоящий местный «король футбола» Димка Тополёв, сам русский, но почему-то учиться в шестом классе украинско-еврейской школы, — не просто так начал анализировать ситуацию слесарь Иваныч, сработала жизненная привычка во всём искать выгоду, всё переводить на деньги.

— Иваныч, его дядя, названный брат по отцу, венгерский еврей Иштван Тополёв, директор этой школы, — уточнил информации спортинспектор Оношко, — паренёк Димка занимается в обществе «Спартак» лыжами и биатлоном. Ходит на шахматы в Палац пионеров. Наш человек!

— Ещё навскидку, какие будут предложения? Давайте, не стесняйтесь, — начальник тут же делал пометки в своём старом фирменном блокноте.

— От «Черниговского радиоприборного завода» строятся новые дома, завод смежный, молодой, всего семь лет, сверхсекретный, работает на космос. В новостройках формируется детская команда «Сатурн», тренирует Боря Полевой, физрук седьмой русской школы, ещё дядя Гена, Геннадий Иванович на «Рокоссухе» тянет свою команду «Космос», — от слов водителя жэковского пазика глаза начальника ЖЭКа постепенно воспаряли неподдельной улыбкой человека, удачно начавшего любимое дело.

— Меня смущает высказывание «жидовские бомбилы», не надо, чтобы русские дети такими словами бросались, — не спеша, задумчиво формулируя свою мысль, продолжил Громыхайло, — Гена, пойдёшь в школу, найдёшь этого своего юного биатлониста, «короля футбола» Диму Тополёва и создашь там команду, чтобы инициатива исходила от нас, а не от евреев, сразу дай название, например, набор, идёт в команду «Юный олимпиец». Через пять лет Московская олимпиада, пусть считают, что их начинаем готовить туда. В этой школе есть хороший спорторганизатор, занимается борьбой, Миша Полулях, возьми себе в помощники. Проблема иная, у них нет своего школьного стадиона, единственная школа. Ну, да ладно, решим вопрос. Я к чему веду речь. С евреями надо быть осторожными. А, с другой стороны, в городе много евреев, третья часть, посмотрим, что они предложат.

— Жора, помнишь сборы в Болехове. Там пожилая бабушка рассказала нам про бандеровскую резню евреев и поляков на Волыни, кажется в сорок третьем году, — начал было Оношко и, тут же осёкся, увидев перед собой мощный кулак Громыхайло, продолжил, — мы тогда жили в санатории «Моршин». Там, на здании ещё табличка висит, что в этом здании находился политотдел армии под руководством Леонида Ильича Брежнева. Кажется, 1944 год.

— Из тридцати городских школ половина в Деснянском районе, — свою мыслю исправить ситуацию начал излагать главный инженер Покотило, — так вот, в первом ЖЭКе есть ещё третья русско-еврейская, там чехи, словаки и поляки, настоящая гремучая смесь. Украинских школ нет вообще, кроме упомянутой смешанной девятой, остальные все русские школы. В Новозаводском районе есть только одна восьмилетка, чисто украинская тринадцатая школа, смеси нет, только чисто русские.

— Эта статистика нам ни к чему, — Громыхайло решил прервать школьную тему. Он-то знал, что во всех до единого сёлах Черниговской области школы только с украинским языком обучения, для колхозников, чтобы к городу и «на пушечный выстрел» не приближались, в райцентрах разрешили иметь всего одну русскую школу, — что же у нас получается? Четыре команды точно есть. Внимательно слушаю предложения.

Повинуясь известной поговорке «волка ноги кормят», пройдя под забором военного госпиталя, и, мимо речки Стрижень спортинспектор Оношко рванул во дворы микрорайона «Красный мост» в надежде ещё до уроков застать пацанов, упорно гоняющих мяч. Все столпились в центре площадки, пытаясь перекричать, друг друга, с обвинениями, кто же всё-таки пробил совсем новый мяч.

— Ребята! Давайте жить дружно!

Все как один дружно повернулись в сторону главного жэковского спортсмена Оношко. Стоя, раскрыв рты, дети слушали, как Геннадий Александрович в стиле Ильфа и Петрова рассказывал о международных перспективах детского футбольного движения «Кожаный мяч». Если бы кто-нибудь из них читал книгу «Двенадцать стульев», сразу узнал в рассказчике великого комбинатора Остапа Бендера. В те годы такую классику «народной мысли» в стране Советов, увы, не печатали.

— А меня возьмут в команду? Я хочу играть, — к Оношко подошёл маленький рыжеволосый с веснушками на лице мальчик, двумя ручонками дотронулся до левой кисти, державшей чёрную папку.

— Ты кто? Тебя как зовут?

—  Это наш Кузя! Он сегодня молодец!

—  Мы сделали «жидовских бомбил». По пенальти. Кузя забил решающий гол. Правда, у них не было Тополя.

— Был бы Тополь, другое дело.

Всё это время рыжий мальчонка стоял и смотрел снизу вверх на высокого дядю, чем-то напоминая маленького котёнка, просящего поделиться докторской колбасой.

— Так как тебя зовут? Я понял, фамилия у тебя Кузнецов, — теперь уже высокий дядя смотрел сверху вниз на рыженького мальчика.

— Олег.

— И когда родился?

— 1963 год, 22 марта.

— По росту, конечно, маловато. Но день рождения подходит. Наверное, каши мало ешь? Надо, чтобы кто-то из родителей пришёл и показал мне Свидотство про народження.

— Я правду говорю!

— Верю! Но проверю. В какой команде будешь играть? Олег Кузнецов, — Геннадий Александрович открыл папку и достал блокнот синего цвета с надписью «Футбол».

— Мы свою команду назовём «Знамя». Хотим футболки красные, шорты белые, гетры красные,  а «жидовские бомбилы» решили назвать «Вымпел», они хотят футболки белые, трусы и гетры синие, — начал высокий парень в перчатках, наверное, вратарь.

«Хорошо, что обошлось без звезды Давида. А цветовая гамма подходит. Думаю, не буду заморачиваться про Московскую олимпиаду. Названия нормальные, да и звучат красиво: «Знамя», «Вымпел», — про себя подумал Оношко.

— Есть такая форма, запишем, кто в какой команде, снимем мерки. Так ты, в какой команде?

— Говори, Кузя, — золотисто-рыжий маленький мальчик улыбнулся широкой лучезарной улыбкой, понял, что его берут играть.

— Я русский! Хочу играть в команде «Знамя»!

Почти все жители еврейской кирпичной пятиэтажки вывалились на балконы и с интересом наблюдали, как высокий мужчина записывает в блокнот, потом как портной сам снимает мерки и опять записывает. Кто-то из жильцов вызвал участкового инспектора. Процедура велась уже под присмотром сотрудника правопорядка, чему несказанно радовались евреи, особенно молодой милиционер, лейтенант Максим Шишкин.

С восточной стороны к площадке примыкал кожно-венерологический диспансер, напротив ему большая котельная, южные ворота упирались в гаражи. Местной достопримечательностью, за углом северной ближе к западу от площадки, о которой знали все и каждый считался ларёк сбора стеклотары. Там ещё с довоенных лет работала  большая баба Маша, готовая убить всех этих футболистов, особенно, когда мяч, подобно бомбе, попадал в ящики с бутылками и банками.

Лейтенант внимательно вглядывался в лица детей, ища среди них Диму Тополёва, тот со своим пушечным ударом достал не только приёмщицу стеклотары, но и начальника котельной, зачем было ставить такие большие стёкла возле детской площадки, три раза пришлось новые покупать за счёт родителей. А сколько вони слышно, когда мяч влетает в рядом стоящую еврейскую пятиэтажку, хорошо, что по южной стороне еврейский дом построили в отдалении, за гаражами, туда мячи не долетают.

— Давай теперь тебя. Как зовут?

— Булка, — разразился хохот, резонанс пошёл такой, что казалось, сейчас стёкла в котельной вывалятся наружу.

— Какая булка, мать твою! Ты имя и фамилию называй! Когда родился, — тут не выдержал милиционер, ещё не хватало, чтобы потом расследование проводить.

— Буглак, Валентин, 1963 год, 1 января. Команда «Знамя».

— Так-то лучше, — успокоился сотрудник правопорядка.

Фамилии еврейской команды немного удивили спортсмена Оношко. За команду «Вымпел» записались Видец, Коновец, Ярыловец, Бригинец, Широкан, Радченко, Лещенко, Охрименко, Бондарь, Яроцкий и братья Клименко. С Тополёвым всего тринадцать человек.

— Дети! Пора в школу!

Все дружно сорвались бежать домой за портфелями. Спортивная площадка, огороженная металлической сеткой в два человеческих роста, мгновенно опустела.

— Мы учимся во вторую смену. Приходите вечером на тренировку.

В беседке возле жилищной конторы главного жэковского спортивного организатора Оношко ждали представители ещё десяти команд.

(Продолжение следует).

9 ноября 2023 года.

Сергей Роща

Повесть

Хабаровск

Эта запись была опубликована 10.11.2023в 08:49. В рубриках: Общество.